Пятница, 29.03.2024, 02:04
Приветствую Вас Гость | RSS

Студия "Ключ"

Каталог статей

Главная » Статьи » Мои статьи

Вступительная статья к книге Николая Новикова "Пора, мой друг, подумать о душе"

 

НЕЛЁГКАЯ ДОРОГА К ХРАМУ

 

Идея издания этой книги принадлежит вдове Поэта, Нэлли Ивановне Новиковой. Она же предоставила все необходимые материалы: прижизненные издания Николая Георгиевича, черновики неопубликованных произведений, его автобиографическую повесть «Салажонок», свои автобиографические повести о совместной жизни, многочисленные фотографии.

На мою долю выпало создание макета книги и составление этого предисловия.

В книге хотелось показать, как более чем за пятидесятилетний период творчества менялись философские взгляды Поэта, как постепенно, спотыкаясь и падая, он нашёл свою нелёгкую дорогу к Храму.

Тут я встретился с определёнными трудностями – расположением произведений в хронологическом порядке, для этого надо знать время написания, здесь же, в лучшем случае, можно было узнать сроки публикации, а если учесть, что Николай Георгиевич одни и те же стихи публиковал многократно, причём в разных редакциях, – спрашивается, на каком варианте остановиться?

Ещё сложнее с неопубликованными произведениями, опять же уйма вариантов и ниодной даты. Что остановило их публикацию: неудовлетворённость формой или содержанием, цензура или самоцензура?

Так стихотворение, первая строчка которого дала название книге, пришлось поместить на первую страницу, так как установить дату написания так и не удалось. Судя по всему, это конец 80-х, когда дорога к Храму чётко наметилась.

Другая проблема: цензура, она тщательно следила за тем, чтобы никакая крамола не появилась на страницах печати. Я помню, как Николай Георгиевич рассказывал, что цензор придрался к рифмам «вождь – вошь», хотя строки никоим образом не унижали вождя, и только пример из стихотворения Владимира Маяковского, где тот рифмовал «Ленин и лени», смог убедить тупоголового цензора.

Попадаются варианты, как например, в стихотворении «Этот сад посадил мой дед…», где упоминание о репрессиях 37-го года заменено на возраст деда – «шестьдесят лет». Очень любопытно стихотворение-сонет «Александрит». Написано оно было в 1953 году. Тогда стихотворение не было сонетом и в нём были строки:

« Я подарил тебе камушек – александрит,

В нем как бы капелька крови царя Александра,

Что террористами был в Петербурге убит…»

Александрит был открыт в 1834 году и был назван в честь Александра II ко дню его совершеннолетия.

Вряд ли эти строки были убраны только для огранки формы, скорее всего, тут мы имеем дело с самоцензурой.

 

Стоит хотя бы вкратце остановиться на биографии Николая Георгиевича Новикова, ибо посетитель Интернета может ознакомиться только с анкетой, заполненной самим Николаем Георгиевичем. Она вмещается в один абзац текста:

Род.16.12.1930г в Москве в семье служащих. Окончил 2-е балтийское высшее военно-морское училище (1953), ф-т журналистики МГУ (1966). Был членом КПСС (с 1978). Работал в ялтинской «Курортной газете» (1957—73), в «ЛГ» (1973—74). С1974 в журнале «Юность»; зав. Отделом поэзии. Печатается как поэт с 1956: «Курортная газета». Автор Н. Стихов: Убеждение. Симферополь, 1961; Баллада о земле. Симферополь, 1965; Звездопад. Симферополь, 1967; Ветер. Симферополь, 1970; День голубой. Симферополь, 1974; Внуковская осень. М., 1975; Грань города. М., 1979; Московский говорок. М., 1984; Север и юг. М., 1984; Старая дружба. М., «Молодая гвардия», 1986; Не спеша оглянулся. М., 1990; Вечер века. М., изд-во журнала «Юность», 2001. Публиковал стихи в журналах «НМ», «Нева», Юность».

На первый взгляд благополучная биография советского поэта, но это только на первый взгляд. Николай Георгиевич очень рано остался практически сиротой при живых родителях: отец ушёл из семьи, создав новую, то же сделала и мать, поэтому маленького Николая воспитывали бабушка и дедушка, а в 1937 году дедушка был репрессирован и расстрелян. Этот факт оставил тяжкий рубец на душе Николая Георгиевича.

В 1941 году началась война, последовала эвакуация, а после возвращения в Москву голодная жизнь. Николая даже пытались пристроить в балетную школу при Большом театре – это давало лишнюю продуктовую карточку. Что-то там не получилось с балетной карьерой, и в 1945 году он поступил в Саратовское мореходное училище, а по окончании его, во 2-ое балтийское высшее военно-морское училище.

О годах учёбы мы узнаём из автобиографической повести «Салажонок», маленького романа в стихах «Судьба играет человеком»  и из «Курсантской тетради», неоднократно включавшейся в книги Николаем Георгиевичем, в том числе в итоговую, «Льзя». Последний раздел «Льзя» носит название «Ранние стихи», не исключено, что они предшествовали «Курсантской тетради». Но если в «ранних» есть несколько, в том числе «Доброе слово», из которых мы узнаём о философских credo начинающего поэта, то «Курсантская тетрадь» – это быт курсантов и морская романтика.

По окончании мореходных училищ Николая  Георгиевича распределяют в Крым на Черноморский флот, где он служит капитаном торпедного катера. В 1953 году он встречает в Ялте Нэлли Ивановну, работавшую врачом-кардиологом в одном из местных санаториев. Вскоре они поженились, а в 1955 году родилась дочь Татьяна.

Их роман, свадьба, жизнь вдвоём описаны Нэлли Ивановной в повести «Двойная Радуга». Причём, наряду с бытовыми фактами и событиями, показано становление Новикова как поэта. В повести обильно представлена ранняя допечатная лирика Николая Георгиевича. Это в основном любовная и пейзажная лирика, морская романтика, но есть и примеры философской.

Печататься Николай Георгиевич начал в 1956 году, сначала в крымской периодике, а затем с1961 по1974 годы вышли из печати пять его поэтических сборников.

Два события перевернули судьбу его как моряка и поэта. Это предпринятое  Хрущёвым сокращение армии и флота, и случайная встреча Николая Георгиевича с Самуилом Яковлевичем Маршаком. Сокращённый из Военно-морского Флота, Новиков некоторое время был капитаном научно-исследовательского судна, но многомесячный отрыв от семьи не устраивал его.  Я не знаю, как попали первые поэтические книги Новикова к Маршаку, но Самуил Яковлевич смог оценить первые опыты начинающего поэта. Налицо были видны три краеугольных камня поэзии: своя тема (тогда это была морская романтика, любовная и пейзажная лирика), своя поэтика и своя философия человеколюбия. Маршак посоветовал Новикову получить литературное образование, и Николай Георгиевич поступил на факультет журналистики МГУ, а по окончанию его в 1966 году Маршак дал ему рекомендательное письмо в журнал «Юность», где Николай Георгиевич и проработал 25 лет в отделе поэзии, сначала рядовым сотрудником, а затем и руководителем отдела поэзии.

Очень интересно сопоставить стихотворение «Иудино дерево» из книги «Баллада о земле» с напечатанным в «Вечере века» стихотворением «Иуда». Если в первом Новиков, как бы выполняя требование Берлиоза из «Мастера и Маргариты» Булгакова, утверждает, что Иуды просто не существовало, то в последнем Иуда «всё ещё меняет вечность на звон монет, на звон монет…»

В стихотворении «Единственные штаны» Николай Георгиевич с присущем ему юмором рассказывает об уравнительной философии социализма и подчёркивает, «что на все вопросы знали ответы мы».  Эти же «да» и «нет» он услышал в ответ от Лидии Фотиевой, беря у неё интервью по заданию редакции (стихотворение «Рай в аду»).  Вопросы  без ответов стали возникать у  поэта Николая Новикова несколько позже.

В «Балладе о земле»  дано описание хаоса Кара-Дага, в книге «Север и юг» в цикле «Киммерия» он вновь возвращается к описанию впечатления от посещения этого потухшего вулкана, сохранил он это описание в книге «Льзя» под названием «Скульптура катастрофы». Лунные пейзажи Кара-Дага вдохновила автора на яркую образную картину сотворения мира – он  невольно спрашивает: «Да уж не тут ли вход в библейский ад?» Назван и автор этого создания – Художник, который не смог или не успел доделать начатое. Строился то ли дом, то ли храм, но дорога к нему многократно упирается в завалы. Николай Георгиевич пишет храм с маленькой буквы, но он осознаёт, что дорога к Храму будет нелёгкой.

В эти годы у него больше вопросов, чем ответов:

Зачем и для чего

Вращает нас Земля?

Зачем невечны мы,

Коль мир вокруг нас вечен?..

И есть ли вообще на свете старость?..

Не успел, не сумел…Ну а вдруг – навсегда?..

О том, как менялись взгляды Николая Георгиевича можно судить по стихотворению «В бывшем Кёнигсберге». 18-летним юношей он попал в этот разрушенный город при поступлении в высшее военно-морское училище и увидел « на мраморном мемориале, где Канта покоился прах, «Ты понял, что мир материален?» - штыком начертали в сердцах.  И эта тщеславная фраза,

что в памяти колом стоит, тогда мне понравилась сразу, теперь вызывает лишь стыд».

В стихотворениях крымского периода философские взгляды Николая Георгиевича почти полностью совпадают с основными библейскими положениями и запретами: не воруй, не лги, люби ближнего. Стихи Новикова предельно искренни, он славит любовь к земле и тех, кто трудится на ней.

В Советском Союзе у такого автора было три пути: уйти в литературу для детей или в поэтический перевод, писать в стол, т.е. исключить себя на долгое неопределённое время из современной литературы, и, наконец, уйти из современности в дореволюционную историю России или ещё глубже в историю, вплоть до библейских времён. По первому пути пошли Корней Чуковский, Маршак, Ахматова, Пастернак, Петровых, Заболоцкий; по второму – Андрей Платонов,  Михаил Булгаков, Василий Гроссман; по третьему в поэзии пошёл Дмитрий Кедрин, а за ним Николай Новиков.

Никаких «братских ГЭС» и «210 шагов» у Новикова нет, если он пишет о Красной площади «от чего ты площадь красная?», то чисто в историческом плане: «от огня» – бесчисленные пожары и выжигание врагами; «от крови» – бунты и казни; и, наконец «от красы».

Он пишет о  русских поэтах и писателях: Ломоносове, Державине, Пушкине, Грибоедове, Лермонтове, Чехове,  Толстом, Блоке.

В поэме «Анастасия, жена Аввакума» история перекликается с религией: протопоп Аввакум во имя Веры готов принести в жертву свою жизнь. Николай Георгиевич воспевает жертвенность и твёрдость этой исторической личности.

Новиков против лакировки действительности. В ироническом стихотворении «В старом парке дома творчества…» он с издёвкой говорит о писателях-конъюктурщиках «пьют писатели компот». Это стихотворение задело маститых, недаром Степан Олейник на одном из писательских съездов лягнул Николая Георгиевича по поводу этого стихотворения.

Но вообще-то литературная критика не жаловала поэта Николая Новикова, не то, чтобы подвергало его творчество разносу, она просто его не замечала. По сути дела, кроме разбора первых книг Николая Георгиевича в частной переписке Маршаком и предисловия к книге «Льзя», написанным двоюродной сестрой поэта Татьяной Кузовлевой, нет никаких критических статей о его творчестве. Все остальные 19 поэтических книг Новикова даже лишены предисловий. Тут, конечно, сказалось антитщеславие Николая Георгиевича: он мог попросить кого-то из своих многочисленных друзей по литературному цеху написать предисловие, но он уже тогда боролся с гордыней, одним из грехов по христианской философии. Не использовал он и возможности своего положения в качестве руководителя отдела поэзии журнала «Юность», за 25 лет работы в журнале не наберётся и десяти публикаций. Был он и противником, так называемого «перекрёстного опыления» – взаимной публикации поэтов разных журналов.

Творчество Николая Георгиевича Новикова ещё ждёт своего критика, который определит его место в советской поэзии.

Вероятно уже во время работы в «Юности» создавались такие произведения как «Рай в аду», «Пятый сон Веры Павловны», «Гибель двух династий», «Улыбка Вольтера», по крайней мере, поводом к написанию «рая» было поручение редакции взять интервью у Лидии  Фотиевой, бывшей секретарши Ленина.

Все эти произведения были напечатаны в послесоветское время, но бесспорно, неприятие исторического материализма зародилось у него ещё в советское время.

Николай Георгиевич, работая в «Юности», много сил тратил на достойное воспитание молодого поколения поэтов, через его руки проходило огромное количество писем со стихами начинающих авторов. Он не отделывался в переписке с ними стандартной фразой с призывом учиться у классиков, но если видел «божий дар» у начинающего, деликатно предлагал позаниматься в руководимой им студии. Сначала это студия находилась в Зеленограде, куда семья Новиковых переехала, обменяв ялтинскую квартиру,  (именно там в 1977 году я и познакомился с Николаем Георгиевичем), затем она переместилась в Москву и получила имя «Ключ». Она существует и поныне, мы занимаемся в библиотеке им. Достоевского на Чистых прудах, а студия именуется теперь «Литературная студия «Ключ» имени Николая Георгиевича Новикова»

Николай Георгиевич был замечательным педагогом, из студии «Ключ» ещё в советское время вышло более двадцати членов писательских организаций.

В годы перестройки, когда журнал "Юность» сначала развалился на два, а затем превратился в журнал с числом подписчиков порядка тысячи (это после более чем трёхмиллионного тиража в советское время) Николай Георгиевич ушёл в журнал «Марка», который редактировала студийка «Ключа» Людмила Вечёркина. Там собрался коллектив на добрых 80% из наших студийцев. Это был великолепный журнал энциклопедического направления с чудесными иллюстрациями.

К сожалению, коварная болезнь, подкравшаяся к Николаю Георгиевичу, вынудила его уйти и оттуда.

Николай Георгиевич крестился весной 1981 года, именно тогда он нашёл свою дорогу к Храму, об этом говорят публикации в двух его последних книгах: «Вечер века» и «Льзя». Недаром в последней книге эти стихи помещены в первом разделе. Особенно ярко это иллюстрируют такие стихотворения как «Любовь» и «Прощённое воскресенье». Здесь Николай Георгиевич предстаёт истинным христианином.

В 1998 году Николай Георгиевич венчается с Нэлли Ивановной, а в 2006 году, уже тяжелобольной, совершает вместе с ней путешествие в Святую Землю, после чего он пишет цикл стихов «Израильский блокнот», свою лебединую песнь.

4-го ноября 2007 года на 77 году жизни Николая Георгиевича не стало.

 

Упокоился в  месте святом,

Рядом Радонеж – родина Сергия.

Спит радетель любви, милосердия

Под простым деревянным крестом.

 

Он достойно по жизни пронёс

Тяжкий крест ему выпавшей доли.

Превозмог все напасти и боли.

У него мы не видели слёз.

 

Проступали святого черты…

Так смола превращается в камедь.

Нёс он крест до последней черты…

Рай небесный и вечная память!

 

                                                    Иосиф Бобровицкий


Категория: Мои статьи | Добавил: Бобр (27.03.2013)
Просмотров: 997 | Комментарии: 2 | Рейтинг: 5.0/2
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа
Категории раздела
Поиск
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0